Это наш Дом Без Ключей...

Архив Василия Демешкина. Часть 22.

Вот здесь-то надо немного описать, до чего доводит наше иногда некультурное отношение к семье, к женщинам, находящимся в доме.

Приведу я яркий пример о самом хозяине Сергее Ивановиче Голубеве. Он до того вовлёкся в работу стеклозавода – даже забыл, что у него имеются жена, дети. Он даже по несколько дней не бывал дома, забросил всё, никой ласки к жене... Что же получилось?

Получилось, что она жидла, не видя мужа, не видя никаких пиров, гулянок в доме – он, конечно, был против таких гулянок, потому что был очень жаден. И она решила завести себе любовника. Открыто сказала:

- Так жить нельзя, такое отношение ко мне нечеловеческое!

- Аня, как тебе не стыдно, у нас дети – Катя 16 лет, Яша 12 лет, Сержик 8 лет – как они на это посмотрят?

- Серёжа, пойми же, что же делать! Катя – она хотя понимает, но она мало бывает дома, а Яша и Сержик – они ещё молоды, они ничего не должны знать.

- Ну что же, - на это сказал Сергей Иванович, - стеклозавод я не могу оставить и развлекать тебя, хотя я давно уже знаю, что я тебе стар, некрасив и неразговорчив. У меня же стеклозавод!

- Тогда я могу пригласить любовника, Серёжа, домой?

- Это твоё дело, как хочешь, что же я могу тебе предложить? - сказал Серёжа.

- Значит так, я себе уже нашла того, кто меня будет развлекать игрой на рояли, - это податной инспектор земства Яков Осипович Кузнецов.

И он стал часто навещать нашу хозяйку Анну Николаевну. Самого Серёжу отправляли на завод, дочь Катя уже прекрасно знала, она уезжала в город к сестре Лизе Голубевой. Яша и Сержик шли гулять к своему брату Лёве Голубеву в сад, а сама хозяйка Анна Николаевна делала пировку, и такая разгульная жизнь нашей хозяюшки Анны Николаевны привела бы к несчастью.

Дело обстояло так: в одно прекрасное время наша хозяюшка Анна Николаевна закричала:

- Серёжа! Прикажи кучеру Ивану Фролову сейчас же привезти на лошади Якова Осиповича!

Приказание надо выполнять, и он идёт и кричит:

- Иван! Привези сейчас же Якова Осиповича! Аня просит.

Нашему дорогому Ивану Фролову, старшему кучеру, надоело его возить: привези, отвези, опять привези, опять отвези, опять привези, опять отвези - плюёт, ругается, и раз попал в такой момент – говорит:

- Сергей Иванович, разреши, я его отучу сюда ездить?

- Как это ты, Иван, его отучишь?

А Иван говорит:

- Это очень просто: а как я запрягу ту самую бешеную лошадь, я ей дам стаканчик или рюмочку вина или водки, и когда я его повезу, то я ударю её пошибче кнутом, чтобы она шла побыстрей, и она бросится на каменной дороге, там он и вылетит, и будет скандал по всему городу, будет неприятно, его жена - врач Кузнецова - этого не выдержит, и она попросит перевода во Владимир. Причина очень уважительная.

- Да, Иван, твоя голова много стоит денег! Я тебе дам рубль, купи водки и напои ту лошадь, и сам вместе с ней похмелись. Действуй!

И вот наш Иван Николаевич захотел избавиться от Якова Осиповича - привези, отвези, опять привези и опять отвези - и вот в одно прекрасное время, праздничный день, он привёз Якова Осиповича, распряг лошадь и стал ждать сигнала, когда его обратно везти в Судогду.

Дело затянулось долго, уже вечерело, слышны были песни молодёжи. Наш Иван всё припас, что нужно лошади, уже дал немного для храбрости, и сам немного глотнул. Вдруг выбегает горничная Настя и кричит:

- Иван Николаевич! Лошадь к парадному крыльцу!

Наш Иван что медлит - он опять налил рюмку водки и дал лошали прямо через зубы, и сам немного добавил, и стал запрягать ту самую повозку, из которой легко можно вылететь. И подал к парадному крыльцу дома.

Скоро, не чуя беды, вышел Яков Осипович и сел в пролётку. И наш Иван спросил:

- Прикажете ехать?

Яков Осипович ответил:

- Поезжай, только поскорее!

С завода Иван выехал нормально, но когда выехали на каменную дорогу, то Иван так хлестнул кнутом лошадь, что она так бросилась, что Иван не мог её удержать, и она стала носиться из стороны в сторону, а наш герой Иван только держался на вожжах, а сам Яков Осипович не мог удержаться и вылетел из пролётки на каменную дорогу, вывихнул ногу и переломил руку. Собрался народ, стали тужить, что получилось несчастье, а наш Иван сказал:

- Видно, Бог наказал! Не имей привычки шляться, ездить по любовницам - своя краля, врач, не хуже нашей Ани!

Ему и так больно - от боли, а тут ещё насмешка... Молодая интеллигенция города Судогды начала смеяться.

До такого унижения дошёл податной инспектор Яков Осипович Кузнецов. Его тут же подобрали и отвезли на лошади в больницу на излечение. Лёжа в больнице, он уже написал рапорт о переводе из Судогды - вот какова жизнь любовника.

Но кто же здесь всё-таки виноват? Как можно думать, что здесь виноваты все, здесь никому нет пощады. Самому хозяину Сергею Ивановичу - если она ему не пара, он ей в то время не нравился тем, что он стар, заика, - нужно было вопрос решить. Так же и ей надо было примириться, ведь хозяйка! Надо терпеть и привыкать к жизни, не позорить детей, ведь дочь 16 лет - не глупая, прекрасно видела всё, зачем ездил Яков Осипович. А теперь об нём - неужели ему было не стыдно, имея такую прекрасную жену, врача, которая не хотела мешать ему, только говорила, что он одумается: «Что он от меня требует – этого я не могу ему дать, той прелести, которую он имеет с Анной Николаевной... Я уже знаю, что скоро будет ребёнок, которого я не могла дать...»

С такого позора наша хозяйка Анна Николаевна стала сурьёзнее, захотела организовать культурную работу среди Судогодской интеллигенции - учителей земских школ и земских служащих, стала ставить спектакли во вновь выстроенной школе. Первые артисты и певцы были Рагузин, земский служащий; Назаров Виктор Спиридонович с женой Анной Алексеевной; братья Барлотти и ряд других лиц, тоже интеллигенции. Первая пьеса была – «Ванька Ключник», которая была поставлена хорошо. Была прекрасная декорация, шикарные костюмы и остальной реквизит, на что хозяева предоставили немалые средства с покупкой и пошивкой этих костюмов. А вторая пьеса тоже была поставлена, это была «Вольная волюшка», тоже была шикарная декорация и хорошие костюмы, на которые тоже были затрачены немалые средства; а также много других пьес. Играли замечательно, наша хозяюшка Анна Николаевна так увлеклась в постановках спектаклей, что и забыла про любовника.

Вот так и организована была культурная работа на стеклозаводе, только не силами молодых рабочих, а Судогодской интеллигенцией. Хотя у нас среди рабочих в то время были силы в постановке, но рабочему на сцену вход частично был запрещён, не со стороны самих хозяев, а со стороны той же Судогодской интеллигенции. Вроде того - если мы их допустим, то они испортят нашу постановку, как некультурные. Но всё-таки за последнее время уже благодаря усиленной работе учительницы Сергиевской Елены Макарьевны были приглашены некоторые молодые рабочие в постановках, хоть и на малые пока роли, или вовсе без ролей.

Но так как ввиду переворота царской власти сама интеллигенция ушла от постановок, на сцену выступили наши любители искусства из рабочих - например, такие активные рабочие были: Пятакин Александр Васильевич, Данилов Иван Кондратьевич, Казаков Иван Матвеевич, Апенов Георгий Иванович, Цветников Иван Гаврилович и ряд других ещё молодых комсомольцев. Такими силами любителей искусства был поставлен не один спектакль из военной темы: «Госпиталь» из жизни раненых бойцов, где хорошо впервые сыграл роль рабочий Пятакин Александр Васильевич и Данилов Иван Кондратьевич, и другие. И последняя пьеса Горького «На дне» тоже была поставлена хорошо.

Tasha.
Фото автора.
Судогда, 24 октября 2011 г.







Архив Василия Демешкина. Часть 22.