Архив Василия Демешкина. Часть 47.

Так как с назначением товарища Коршунова Дмитрия Ильича управляющим комбинатом стекольных заводов имени Воровского по приказу Владимирского Губсовнархоза был прислан директором член партии с Ново-Гординского стекольного завода товарищ Шустов Сергей Николаевич, человек семейный. К работе с первого времени относился аккуратно, но тут на пути опять встала женщина и разбила их семейную жизнь. Это была учительница нашей заводской школы Садовникова Вера Алексеевна, урождённая с Уршельского стекольного завода, почётного мастера Обухова вдова. Рано покинул её муж, не захотел ехать с ней на её место, куда её назначили учительницей, и она в тихой, скромной такой жизни завела себе любовника, как уже описано ранее, директора Судогодского стекольного завода Шустова Сергея Николаевича. Последний так увлёкся этим, даже стал работу посещать с опозданием, дело дошло до Владимирского Треста, вопрос был поставлен уже в строгой форме – изжить ту самую семейную жизнь. Как уже описано ранее, по приезде товарища Шустова Сергея Николаевича на стекольном заводе очень плохо оказалось с бухгалтерским учётом. Со стекольных заводов ехать на должность бухгалтера не оказалось желающих, и ему порекомендовали пригласить из города Судогды нового бухгалтера - Антонова Ивана Фёдоровича. Человек старый, опыта работы в стекольной промышленности не имел, доверился своим служащим завода и конторы, которые его подвели своим неуважением, и он был снят с работы уже новым Управлением (Цего?)Треста, вот тогда и обосновался уже надолго новый уже бухгалтер, прибывший откуда-то наш земляк из города Судогды, работавший ещё до революции на Ткацкой фабрике бывшего хозяина Голубева Василия Ивановича – это был Митрофанов Василий Сергеевич, и с ним совместно уже прибыл ещё хороший работник той же ткацкой фабрики, Фролов Андрей Иванович. Штат той конторы теперь обосновался хороший, и работа пошла хорошо.

Вот завод работал, креп, выковывал кадры из самих рабочих. Как уже описано ранее, наш Судогодский стекольный завод перешёл в ведение Владимирского Губсовнархоза, но потом по реконструкции из него была уже выделена стекольная промышленность, и названо – Владимирский Трест стекольной промышленности, и снабжение всеми необходимыми материалами улучшилось по введённой системе отпуска был по спущенным нарядам отдела снабжения нашего Судогодского стекольного завода работал так слабо, так как таких людей с коммерческой точки зрения не было, но запечатлено то на базе нового стекольного треста люди засели с прошлым коммерсанты. Вот мне запечатлён один случай: я был послан с отчётностью во Владимирский Стекольный Трест, со мною послали нашего служащего Кузнецова Фёдора Никаноровича для получения наряда на гвозди для постройки новой конторы нашего Судогодского Стекольного завода. Когда мы приехали во Владимир на наших лошадях с кучером Фроловым Иваном Николаевичем на постоялый двор к Малышеву Николаю Ивановичу, поставили лошадей, и мы отправились во Владимирский Трест. Я же отправился в бухгалтерию Треста для сдачи бухгалтерского отчёта, а товарищ Кузнецов Фёдор Никанорович пошёл в отдел снабжения Треста за получением наряда и отпуска гвоздей, который был нам уже занаряжен, только осталось получить, предъявить на базу. Когда товарищ Кузнецов Фёдор Никанорович отправился туда – но нет, то дело заведующий Базой сказал, что все уже наряды, выданные на гвозди, кончились, и гвоздей в наличии не имеется. «Зачем же вам выдали наряд на отпуск, когда их нет?»

Вот такие дельцы в то время сидели в отделе снабжения Треста и на Базе выдавали двойные наряды. Кто сумеет своре получить и у кого есть смекалка и подход к тому делу, из этого видно, что люди были чем-то заинтересованы, чем-то другим. Я же сдал отчётность, и товарищ Кузнецов Фёдор Никанорович ничего не получил, и мы вернулись на постоялый двор Малышева Николая Ивановича и велели нашему кучеру Фролову Ивану Николаевичу уже запрягать лошадей и ехать на наш Судогодский стекольный завод. И мы тронулись в путь и приехали туда на следующее утро. Доложили нашему новому директору Шустову Сергею Николаевичу, он так пассивно к этому отнёсся, но в дело вмешался наш уже почтеннейший бывший владелей Голубев Сергей Иванович, который сказал: «Не может быть так, товарищ Кузнецов Фёдор Никанорович не имеет подхода к людям. Ему сказали, что нет, и он на этом успокоился. Дайте я сам сделаю командировку в трест и попробую того добитьав и получить гвозди».

Я работал опять кассиром, деньги мы получали там же, во Владимире, в Госбанке, скоро срок выдачи зарплаты. И мы совместно с Голубевым Сергеем Ивановичем на тройке лошадей с кучером Фроловым Иваном Николаевичем выехали во Владимир. Когда мы приехали на постоялый двор Малышева Николая Ивановича, поставили лошадей, и Голубев Сергей Иванович поговорил с Малышевым Николаем Ивановичем на тему о гвоздях на их старом языке. Мы с ним отправились в трест, я, как положено, в бухгалтерию, в финансовый подотдел, чтобы получить чек в госбанк на зарплату, а товарищ Голубев Сергей Иванович отправился в отдел Снабжения Треста для урегулирования вопроса относительно того наряда на гвозди. Время прошло около часа, я услыхал, там идёт какой-то шум, это я понял, что уже шумит наш Голубев Сергей Иванович, который, очевидно, попросил начальника отдела снабжения выйти, но он стоит около двери, но его не пускают, он уже пробирается в другую дверь, и уже доказывает, что материалы как сами гвозди очень нужны, а ему опять же доказывают, что нет в наличии гвоздей: «Когда будут, то можете приехать». И он опять своё говорит»Дайте только наряд, я подожду, когда прибудут». Ему опять говорят, что нет, приедете в следующий раз. Он же не уходит, твёрдо настаивает: «Дайте только наряд!» И чтобы отвязаться от него, ему выписывают и дают наряд на получение гвоздей. Думали, на базе ему не выдадут, не впервые они дают такие наряды, а ему только этого и надо. Получивши наряд, он спешит сначала на постоялый двор к Малышеву Николаю Ивановичу. Чего-то поговорили с ним, он забирает на том постоялом дворе свободные телеги и запрягает своих лошадей, и уже отправляется на склад Базы. Когда он туда прибыл, то там также вопрос ставят, что гвоздей нет, а он говорит – зачем же дают наряд на получение, где его нет. Ну как уже говорится, заведующий Базой и наш Голубев Сергей Иванович нашли общий язык, он уже вынимает из кармана маленькую записку от заведующего постоялым двором Малышева Николая Ивановича, который просит его опустить из запаса тех, кто ещё не сумел сегодня вывезти. Заведующий Базой, пожав плечами, только сказал: «Давайте ваши документы на получение и распишитесь, что товар получили».

И получивши гвозди и другие материалы, он только сказал: «Нужна смекалка здесь, и знай такую пословицу в народе: не имей сто рублей, а имей сто друзей, - тогда уже получишь всё. Разве вы не знаете, кто здесь сидит на базах и в отделе Снабжения? Те коммерсанты бывшие деляги, к ним надо иметь очень даже умный подход».

Все полученные материалы были сложены в кладовую на постоялом дворе, а оттуда вывезены на Судогодский стекольный завод транспортом заводским. Я очень удивился, что так получилось. Денег я в этот день получить не сумел, та сумма, которая назначена выдать нам, отдали Золотковскому стекольному заводу, потому что он уже живёт два дня, и мне пришлось здесь остаться уже до завтра, чтобы не гонять лишний раз лошадей. Мы с Малышевым Николаем Ивановичем уговорили Голубева Сергея Ивановича остаться, но он очень даже не хотел оставаться, но наш Малышев Николай Иванович сказал: «Чего же вы теряете, только одну ночь переночевать, здесь вам создадим все хорошие условия, как устроиться не хуже, чем дома. Всё в порядке, кое-куда сходим, побалакаем». Но он категорически от этого отказался, сказал только что никуда не пойдёт. Дело было к вечеру, я прилёг на койку отдохнуть, а они, Голубев Сергей Иванович и Малышев Николай Иванович, уже нашли такой случай поговорить, и стали разговаривать о прежней жизни, о порядках, о перевороте власти, вообще обо всём. Я не сплю и всё слышу, их разговор – очень интересно.

Вот Малышев Николай Иванович задаёт ему такой вопрос: «Сергей Иванович, скажи откровенно, всё-таки вам жалко ваш стекольный завод, который отняла власть?» А он сказал: «Очень даже жалко, но я ведь своим рабочим никакого вреда не делал, я и сейчас очень страдаю за восстановление и хорошую работу его, чтобы его не разоряли, не растаскивали».

Опять ему задаёт вопрос Малышев Николай Иванович: «Сергей Иванович, скажите всё-таки, как, имеете ли вы в будущем надежду на возврат его опять вам, владельцам всех стекольных заводов?» Подумал наш Сергей Иванович и ответил так положительно: «Как сказать, я ждал и сейчас вот жду, вот мне один уже видный коммерсант из бывших писал письмо о том, что у нашей Советской власти дела идут плохо, они всё ещё учатся, как восстановить работу, но без нас им будет трудно, уже в нашем правительстве вопрос ставят – поставить в снабжение тех старых людей, которые снабдят всем тем необходимым. Запасы имеются большие, если только разрешат, то жизнь улучшится. Вот я и решил ждать год или два, если ничего не получится, то уйду работать в Москву, меня давно зовут в Москву в Главстекло в технологический отдел работать как специалиста. Попробую – наверно, по шапке не ударят. Там работает инженером Китай-Городский друг».

На это ему Малышев Николай Иванович сказал так: «Сергей Иванович, вы ничего не теряете. Там будете получать жалование и жить, и здесь тоже вам не плохо». А он на это ответил: «Так у меня же дети, им надо учиться дальше. Дочь старшая, Катя, уже в годах, 25-26 лет, её нужно определить. Сын Яков очень уж смышлёный, очень работящий, парень-голова. Из него выйдет человек, если его определить куда-нибудь в училище. Тоже парень 20-21 год. Другой сын, Сергей, - ну, об этом я говорить не буду, воспитание – маменькин сынок, его характер не мой, трудно ему будет привыкать к этой жизни, ни к чему не приучен; а второе – наше прошлое много влияет. Дочь ещё, Зинаида, тоже. Но её можно ещё перевоспитать, пойдёт в школу, характер переменится. Ну, будем ждать новых вестей».

Я уже заснул, и когда проснулся, то вижу, что наш Голубев Сергей Иванович не спит уже, сидит на койке – по-видимому, не привык на новом месте. Время уже восемь часов утра. Скоро надо будет собираться в Трест за чеком на деньгидля получения на зарплату и двигать в Госбанк. Я уже отправился в Трест, а сам Голубев Сергей Иванович остался с Малышевым Николаем Ивановичем. Что они говорили здесь, мне было уже неизвестно.

Когда я пришёл из Треста и из Госбанка, уже с той полученной суммой денег на зарплату, то Голубев Сергей Иванович лежал на койке и читал какую-то книгу. Я спросил его, где наш кучер Фролов Иван Николаевич: нам уже необходимо ехать домой с полученными деньгами, здесь оставаться нельзя. Скоро явился кучер Фролов Иван Николаевич и стал готовить лошадей для отъезда. Когда всё уже было готово, мы расплатились за ночлег с нашим Малышевым Николаем Ивановичем и выехали из Владимира на Судогодский стекольный завод, и уже к вечеру приехали домой.

Утром наш Голубев Сергей Иванович доложил, что гвозди и другие материалы им получены, и необходимо сегодня же послать лошадей для привоза их от кладовки во Владимире, так как они там будут мешать, в кладовой постоялого двора Малышева Николая Ивановича.

Как уже писалось ранее, на стекольном заводе произошло очень печальное происшествие – ввиду развала управления стекольного завода Шустовым Сергеем Николаевичем Владимирский Стеклотрест вынужден был применить более жёсткие меры – приказом своим решил сместить с должности директора Шустова Сергея Николаевича за развал работы на заводе и моральное поведение – разложение семейной жизни. Секретарём партбюро был в то время Бакланов Виктор Александрович, который вёл политическую работу на Судогодском стекольном заводе, но ничего не мог сделать с этим товарищем Шустовым Сергеем Николаевичем. И по приказу Владимирского Стеклотреста пока временно поручили исполнение обязанности директора Судогодского стеклозавода секретарю партбюро на товарища Бакланова Виктора Александровича. В помощь ему назначили помощником директора Гурьева Григория Яковлевича, но так как директором стекольного завода товарищ Бакланов Виктор Александрович работать не мог ввиду своего семейного положения, так как его жена работала в Ленинграде на очень хорошей работе, и поехать на жительство на Судогодский стекольный завод категорически отказывалась, даже порвать с ним связь, мотивируя тем, что в провинции работать не может, а в силу того сам Бакланов Виктор Александрович не решился остаться на стекольном заводе, уехал в Ленинград.

Так как руководство на стеклозаводе стало неважное, то наш Владимирский Стеклотрест назначил нового технического руководителя – Седова Владимира Ивановича. Но последний виду старости долго работать не мог и был отозван обратно в Трест для использования на более маленький стекольный завод.

Василий Демешкин. Вступительное слово автора.

Василий Демешкин. 1. О постройке Судогодского Стекольного завода

Василий Демешкин. 2. Основная часть завода – гута

Василий Демешкин. 3. Как проходил процесс работы в гуте

Василий Демешкин. 4. Какой был отдых и какое было питание в отдыхе

Василий Демешкин. 5. Как сдавалась посуда на склад

Василий Демешкин. 6. Приём на работу

Василий Демешкин. 7. Отдел Сбыта Продукции. Куда и как она продавалась

Василий Демешкин. 8. Отдел Снабжения материалом, и откуда он доставлялся

Василий Демешкин. 9. Жилищное хозяйство на заводе

Василий Демешкин. 10. Снабжение рабочих завода продуктами питания

Василий Демешкин. 11. Пожарная охрана на заводе