Девка-Синеглазка: Журавль

В станице Дурновской жил охотник Мокей. Ледащий был казачишка, ни кола у него, ни двора. Дробовик да паршивая собака - вот и всё хозяйство.

Но Мокей не робел. Был он казак весёлого нрава, мастер на шутки и прибаутки. И нелюдимому с ним весело становилось. Бродил охотник по полям и лесам, что подобьёт из дичи, то и его.

И всё бы шло хорошо, кабы не взъелся на него станичный атаман Игнат Хохлачёв. А взъелся за то, будто Мокей его журавлём назвал. Так ли оно было или не так, только кличка приклеилась к атаману, что репей колючий - не оторвёшь. Уж очень смахивал атаман а журавля - голенастый, сутуловатый, голова клином. Приглядишься издали - и впрямь журавль. Но у Игната хоть рожа крива, зато богат, везде ему почёт и уважение, не то, что безземельному Мокею.

Так вот этот Игнат Хохлачёв вконец загонял Мокея разными повинностями. То сиденочником в правлении вне очереди назначит, то табунщиком на конный завод отошлёт. Вьёт верёвки из казака, выводит из терпения.

Озлился Мокей, думает, как его, чёрта длинноногого, проучить. Ведь это легко сказать - проучить, а как это сделать? Где бедняку со станичным атаманом тягаться?

Однакоже придумал охотник хитрую штуку. Ранней весной подбил он в поле журавля. Вылечил, выходил и приручил. Да как приручил! Свистнет - журавль прилетит и начнёт разные фокусы выкидывать: под марш ходить, ногой честь отдавать. Потеха, да и только! В престольный праздник - Михайлов день - созвал Хохлачёв всех казаков на военный парад. Выстроились они в два ряда молодец к молодцу - грудь колесом, глаза навыкат, чубы до губы развесили - ждут, когда атаман из правления выйдет.

Бабы, старики кругом стоят, на служивых любуются. Тут же среди народа и Мокей-охотник ходит, посмеивается, шутками с девками перебрасывается. А между прочим, тоже ждёт атаманского выхода.

Вот народ заволновался. Вахмистр Булычов {написание авторское} выскочил вперёд - перед строем и заорал во все лёгкие:

- Смирна-а-а!

А Мокей в тот момент - два пальца в рот и как свистнет. В шуме, в толкотне этого никто не заметил, а кто и заметил, за озорство принял. Только вдруг на свист, неизвестно откуда, перед самым строем казаков журавль спустился. Да в каком наряде! В казачьих шароварах напуском и с лампасами, в атаманском мундире, с галунами и светлыми пуговицами. И будто это не журавль, а сам Игнат Хохлачёв по-хозяйски, ни на кого не глядя, пошёл, пошёл вдоль строя важным маршевым шагом в три приёма: одну ногу выбросит вперёд, потом другую вытянет, подержит и опустит... И снова ногу выбросит, а другую по струнке держит, как по артикулу: ра-а-аз, два-а-а, три-и-и, что заправский старониколаевский служака. А сам курлычет - марш себе играет.

Прошёл он тягучим маршем несколько шагов, повернулся всем корпусом к казакам и прокричал: "Курлы, курлы, курлы..." И, как солдат на часах, застыл на одной ноге, а другую под крыло подтянул.

Народ в первую минуту от удивления рот разинул, а потом как грохнет, и пошло по всему плацу: "Га-га-га! Га-га-га! Журавль! Смотри, журавль! Лучше атамана марш отбивает! Вот так журавль!"

И малые, и большие, и служивые, и старики беззубые от смеха обмирают, остановиться не могут. Только тогда и замолчали, когда сам Игнат Хохлачёв вышел из правления и крикнул:

- Смирна-а-а!.. Что за беспорядок?

Тут сразу казаки руки по швам, глаза направо, ждут, что будет. Хохлачёв, как увидел журавля в атаманском мундире, так от злости аж почернел весь.

- Чьё это чучело? Кто пустил поганую птицу в строй?

Казаки молчок. Стоят не шелохнутся. Только у самых смешливых усы вздрагивают.

Знали они, конечно, что всё это Мокей подстроил, но выдавать его и не думали. Любили охотника за весёлый нрав, за шутки-прибаутки и хорошие песни.

Атаман пуще прежнего орёт:

- Чья птица? Господин вахмистр, отвечайте!

Булычёв скорым шагом к атаману, отдал честь, пристукнул шпорами и рапортует:

- Не могу знать, ваше благородие! Слетел журавль с неба... Ненароком от стаи отбился.

- Дурак! - гаркнул Игнат. - Задержать птицу! За ношение неприсвоенной ей формы посадить на две недели в тигулёвку!

Два полицейских подхватили журавля под крылья и потащили в правление.

Так и отсидел журавль за ношение неприсвоенной ему формы в станичной тигулёвке целых две недели.

В. Головачёв, "Девка-Синеглазка".

Mistes.
Иллюстрации взяты из книги В.Головачёва "Девка-Синеглазка"
Краснодар, 30 июня 2012 г. К заголовку