Опыт излечения анаэробной кокковой инфекции

 В какую бы сферу знаний мы ни погружались, стремясь разобраться как можно глубже во всех тонкостях, - всегда наступает момент, когда ты можешь лишь развести руками и констатировать: «Я знаю то, что ничего не знаю!». Вот и меня недавно посещали подобные мысли. Научившись вовремя замечать и диагностировать рыбьи болячки (а когда можно – и эффективно лечить их), я неизбежно должна была начать «коллекционировать» в своём аквариумном хозяйстве болезни рыб, которые протекают почти бессимптомно или являются действительно редкими. Так случилось и этой зимой, когда непонятные симптомы у моих питомцев стали проявляться массово, доводя меня до желания забросить аквариумистику к чёртовой бабушке и заняться чем-нибудь попроще, поспокойней и попонятней... Отгадка нашлась, как и способ успешного излечения, о чём мне и хотелось бы рассказать сегодня. Но начнём всё-таки с грустного – с необъяснимых смертей и странных недомоганий, которые я созерцала почти полгода.

 Началось всё... Кажется, с оризиаса. А может, и не с него, но именно эта рыбка особо занимала мой ум – потому как и сама она редкая, потерять её ох, как не хотелось... и тельце у неё прозрачное, так что симптомы заболевания она демонстрировала более чем наглядно.

Сперва в мышцах на спине у неё появилось светлое мутное пятнышко, просто небольшое такое помутнение. Рыбку это не беспокоило, но я, уже имевшая дело со внутренними бактериалками и так и не научившись до сей поры эффективно с ними бороться, не склонна была недооценивать эту картину. Ждала, что помутнение скоро распространится на всё тело, и рыбка начнёт медленно угасать. Но вышло по-другому: пятнышко сначала расширилось, захватив где-то пятую часть спины, а затем снова уменьшилось, и через несколько дней в самом центре поражённого участка осталось явно различимое желтоватое образование, этакий шарик. Он со временем рос и всё больше становился похож на зёрнышко проса, застрявшее в тканях.

Рыбка всё так же не выглядела умирающей, разве что стала чуть менее активной, чем раньше, да ещё иногда после еды ей становилось душновато. Я гадала, что это может быть, но вскрывать рыбку ради удовлетворения собственного научного любопытства было, конечно, выходом плохим. Так этот оризиас и плавал в общем аквариуме. Вскоре мне пришлось уехать на месяц, а когда вернулась, - рыбку уже не нашла. Видимо, она погибла и была съедена остальным населением аквариума, что меня хоть и не порадовало, но всё же не сильно обеспокоило в первое время. Однако вскоре стали мутнеть и погибать другие рыбки (точно не могу сказать, что это было то же самое заболевание, но подозреваю, что всё же это так и было). Никакой системы в выборе «новой жертвы» болячка не проявляла – она была абсолютно «всеядной», цеплялась и к харацинке, и к карповым, и к атериновым... Финальным штрихом, поставившим меня в полный тупик, стала долгая тяжёлая болезнь обеих креветок Амано, живших в этой же 50-литровой баночке. Их тела тоже мутнели и даже несколько теряли подвижность, и у каждой перед смертью пару недель наблюдались всё те же жёлтые шарики, проглядывавшие на просвет в разных участках тела. Креветки были старыми, их срок и так уже пришёл бы в скором времени, но списывать это на естественный конец было уже абсолютно невозможно. Моих питомцев пожирала какая-то немыслимая дрянь, были отработаны версии с простейшими, паразитическими червями – безрезультатно.

Тем временем, после гибели аманок, эпидемия вроде как пошла на спад... Но радоваться долго не пришлось: выперло глаз у красавца-самца ципринеллы. Злоключения этой рыбки было особенно горько наблюдать, ибо растила я её из личинки, и теперь с интересом наблюдала, как вчерашняя малявка выросла в красавца-самца, который начал «строить» весь аквас без исключения, пробовать на зуб креветок с себя ростом (больше развлечения ради), выбрал себе подходящий кустик растений, начал его охранять, явно думая о том, что сюда вот-вот приплывёт ципринелла его мечты. И вот – в одно печальное утро я обнаружила, что глаз рыбки увеличился, и его выпирает из орбиты. Пару дней это усугублялось, хотя питомец опять же чувствовал себя прекрасно. После этого размер глаза уже не менялся, он так и остался раздутым и выступающим, но постепенно я стала замечать в верхней части яблока жёлтое образование. Стало ясно, что история продолжается, и рыбина больна всё той же непонятной хворью, которую я после долгих раздумий и штудирования всевозможной литературы на просторах Сети про себя сочла миксоспоридиозом.

«Лечение не разработано» - стандартная формулировка, против которой у меня аргументов не было. Как и уверенности в диагнозе тоже... Результат – рыба плавала с этой дрянью второй месяц, потихоньку слабела, но всё же держалась. Картина всё более тревожила: глаз явно перестал видеть, рыбка часто стала плавать, как заведённая, по кругу, перестала есть. А я всё не могла понять, что же с ней, в конце концов, делать – хотя бы теоретически...

К моему счастью, в эти дни в Москве проходила 8-я конференция «Аквариум как средство познания мира», на которой в секции ихтиопатологии был заявлен и доклад О. Юнчиса, который прошлым летом любезно рассказал нам с Mistes’ом о некоторых секретах рыболечения, когда мы были в Питерском Океанариуме. И вот, собираясь в столицу, я сфотографировала рыбку, на излечение которой уже не надеялась, распечатала фото - и на конференции, в один из кратких перерывов, попросила Олега Николаевича прокомментировать их и посоветовать какое-то лечение.

Мнение профи действительно пролило свет на проблему: это оказалась анаэробная кокковая инфекция. «Лечить можно, только долго, - рассказывал Олег Николаевич, - и желательно сразу двумя препаратами: трихополом (он же метронидазол) и эритромицином». На мои расспросы, почему такое странное для бактериалки сочетание, он объяснил, что трихопол, действительно, обычно используют, чтобы уничтожить простейших, но он, кроме этого, хорошо бьёт и бактерий-анаэробов. Также я выяснила тогда, что при этом заболевании как раз образуются подобные локальные поражения, сидящие глубоко в теле, и при вскрытии рыбки (если таковое будет), скорее всего, я обнаружу, что очаг, расположенный вокруг глаза, охватывает и головной мозг. Распространяется болячка исподволь, может блуждать по аквариуму годами, оставаясь неузнанной, и потихоньку уводит на тот свет рыбку за рыбкой. Попадает же туда обычно с живым кормом. Конечно, и поедание трупика болевшей рыбки другими рыбами, как это было у меня, в таком случае совершенно не к месту.

С огромной благодарностью к О. Юнчису я ехала домой и гадала: успею или нет? По приезде с первым же взглядом на болезного надежды почти испарились: рыбка плавала по поверхности воды, глотала воздух и ни на что уже не реагировала. Образование в глазу прорвалось, и он выглядел плачевно: кровь и ошмётки рыхлых тканей, радужка, болтающаяся «на ниточке», а хрусталик и стекловидное тело потеряны полностью. «Смертник», - подумала я, но всё же озаботилась лечением. Просто не могла не попытаться – слишком уж боролась рыбка за жизнь.

Проблема заключалась ещё и в том, что эритромицина нынче в аптеках не купишь. То ли временно, то ли совсем его с производства сняли – как всегда, что ни аптека, то новая версия, порой прямо противоположная услышанной в предыдущем месте. Тратить время было невозможно, и, поизучав инструкции антибиотиков, заменить эритромицин я решила ципрофлоксацином. Но и этого препарата у меня не было под рукой – потому внесла поначалу просто метронидазол, дополненный Вирконом С.

Результат оказался более чем обнадёживающим. Метронидазола хватило и одного, а Виркон замечательно очистил поверхность раны и не дал прицепиться вторично ни бактериям, ни грибку. Рыбка явно шла на поправку, стала активной, а через несколько дней у неё проснулся просто зверский аппетит! Каждый вечер я с чувством глубочайшего уважения к этому шестисантиметровому существу, обладающему такой немыслимой жаждой жизни, наблюдала, как рыбка усердно учится есть, не имея возможность видеть двумя глазами. Она промахивалась, но снова и снова кружила по отсаднику, пытаясь отыскать только что потерянный из виду кусочек сухого корма или червячка-мотыля. С каждым разом у неё получалось всё лучше.

Уже через пять дней внесения метронидазола в стандартной дозировке глаз было не узнать: радужная оболочка каким-то чудом приросла, остатки глаза собрались в комочек и зарубцевались. И – ни намёка на жёлтую дрянь! Рыбка была здорова.

Поражённая таким прогрессом, я рассчитывала написать эту статью, поместив в финале фото моего «спасенца», снова плавающего в родном аквариуме. Однако этому сбыться не суждено было... Иногда я думаю, что это правда - уж если кому умереть суждено, то так оно и случится, сколько соломки ни подстилай... Так и вышло: вчера я нашла выпрыгнувшую из отсадника ципринеллу на полу, уже подсохшую и не подававшую признаков жизни. Ну что тут скажешь? Судьба...

Всё, что мне оставалось, – это ещё раз удостовериться, что глаз у неё зажил, и он чистый. Так и оказалось. Так что опыт, несмотря на это печальный исход, всё же можно считать успешным, и надеюсь, что эта история кому-то поможет вылечить своих рыбок, если вдруг к ним прицепится подобная кокковая инфекция, доставившая мне столько неприятностей.

Tasha
Фото Tasha.
Судогда, 20 февраля 2011 г.