Купеческая династия Голубевых

Редкий снимок: единственный из сохранившихся портретов Евграфа Львовича Голубева. Он сидит в центре, рядом - приказчики, бухгалтеры и кучер. Фотография сделана в 1890-х годах. 

Редко встретишь пример столь стремительных перемен в судьбе и образе жизни отдельно взятой семьи, как те, что произошли с родом Голубевых из деревни Кондряево Судогодского уезда. В середине 19 века это - обыкновенные небогатые крепостные крестьяне, ничем особенным не выделяющиеся среди односельчан; однако к началу века двадцатого эта фамилия уже известна не только всему уезду - знают Голубевых и в губернии, и далеко за её пределами. Они - владельцы торговых домов, магазинов, промышленных предприятий, конезавода. Купцы первой гильдии. Весьма успешные, состоятельные и уважаемые земляками люди.

Откуда взялся, как бы сейчас выразились, их «стартовый капитал», - доподлинно узнать уже вряд ли кому-то удастся. С одной стороны, документы фиксируют тот факт, что мужчины семьи Голубевых отпросились у помещика в оброк и занялись ямщицкой гоньбой в стороны Владимира и Мурома. По другой версии, большую прибыль предприимчивому семейству принесли светёлки по обработке льна, куда приходили работать местные женщины и девушки. Ну и, кроме того, не надо забывать о солидном приданом в виде больших участков леса, полученном сыном Евграфа Львовича Голубева, Иваном. Информацию об этом мы находим в архивах Василия Дмитриевича Демешкина, ставшего летописцем истории Голубевского завода.

Людская же молва, как водится, рисует много более драматичные картины: якобы крестьянин Лев Голубев приложил много усилий для поиска сокровищ некогда существовавшей по соседству с деревней Прохоровой Пустыни - и в конце концов в этом деле преуспел. Якобы, продав пролежавшую несколько веков в земле драгоценную церковную утварь, он разбогател и стал строить планы переезда всей семьи в уездный центр - Судогду...

Совсем уж «криминальная» версия имеет множество подробностей, но ни одного доказательства. Известно, что судогодская помещица П. А. Небольсина, владевшая небольшим и не особо процветавшим стекольным заводиком, задолжала своему более успешному «коллеге», также владевшему многими аналогичными предприятиями, в тои числе и в нашем уезде, крупную по тогдашним временам сумму - 1000 рублей. Долг договорились отдавать содой и хрусталём, которые подрядился доставить Мальцову в его контору в Гусе-Хрустальном купец третьей гильдии Егор Кузьмин. Неизвестно, состоялась ли передача всего этого в действительности, однако после смерти помещицы ходили упорные слухи о том, что Кузьмин до пункта назначения товар не довёз, потому как по пути был ограблен. Чёрное дело, как вы уже догадались, приписывали всё тому же Льву Голубеву.

Как бы то ни было, остаётся констатировать, что богатство, скопленное предприимчивым семейством, в сочетании с их выдающимся предпринимательским талантом, помогло в кратчайшие сроки развернуть своё дело.

Итак, всё семейство Голубевых в середине 19 века вдруг решает круто изменить жизнь, снимается с места и переезжает из Кондряева в Судогду всем «кланом» во главе с братьями Евграфом Львовичем и Козьмой Львовичем (их отец к тем порам, видимо, уже умер). Семья росла, уже в Судогде появились на свет их внуки. Линия первого многочисленней: сын Иван с супругой Надеждой и пятеро внуков с жёнами: Сергей и Анна, Василий и Матрёна, Константин и Мария, Александр и Нина, Фёдор и Елена. У Козьмы Львовича - сыновья Иван и Пётр, оба тоже с семьями, и дочь Александра.

Обосновавшись на новом месте, сначала построили жилые дома, а уже через несколько лет возвели в самом центре города ещё три каменных здания, первые этажи которых были предназначены под магазины.

Планы по организации выгодных предприятий возникали у Голубевых один за другим. Первой мечтой дедушки Евграфа было развернуть в Судогде широкую торговлю всеми необходимыми горожанам товарами, и вскоре в построенных зданиях открылись мануфактурно-галантерейный, железно-скобяной, бакалейно-винно-продуктовый магазины и Рейнско-винный погребок. В каждом из них был нанят штат продавцов - от 2 до 4 человек.

Старейшина сам решал, какое задание будет поручено каждому. Надо сказать, что при всех недостатках такого подхода прозорливый Евграф Львович не ошибся и сумел распределить роли в семье так, чтобы общее дело процветало. Руководство магазинами было доверено внукам. Старший, Сергей Иванович, из-за сильного заикания не мог заниматься торговлей, поэтому вёл учётные книги и собирал общую выручку. Второй внук, Константин Иванович, заведовал железно-скобяным магазином и выезжал в дальние командировки для закупки товара и заключения коммерческих сделок. На время его отсутствия дела принимал отец, Иван Евграфович. Третий внук, Василий Иванович, заведовал Рейнско-винным погребом и бакалейно-винно-продуктовым магазином. Четвёртый, Александр Иванович, руководил мануфактурно-галантерейным. Младшему, Фёдору Ивановичу, никакого дела поручено не было, поскольку он находился на действительной военной службе в чине поручика и редко бывал в городе.

Нужно отдать Голубевым должное: представители семейства обладали выдающимся, редкостным деловым чутьём. Они с лёгкостью загорались новыми идеями - и, невзирая на любые трудности, с великим упорством шли к намеченной цели, всегда добиваясь успеха. Продумывая каждую мелочь, умели пойти на риск. В городе считали их бережливыми, а многие - даже скупыми. Ну а как могло быть иначе? Живо помня те времена, когда жили совсем небогато, любой из них прекрасно понимал ценность каждой заработанной копейки. В семье не принято было копить деньги и оставлять их лежать мёртвым грузом. Заработанный капитал немедленно вновь пускался в дело. Работать с полной самоотдачей Голубевы умели.

Останавливаться на достигнутом было тем более не в их стиле. И вот уже в 1873 г. начала производить пряжу и готовить чесаный лен на экспорт льняная мануфактура Голубева (ныне нам она известна как фабрика «Первомайская»). Надо сказать, что выбрано это направление деятельности было также не случайно. Судогодская земля бедна и неплодородна, и практически никакая культура, выращиваемая на ней, не давала гарантированного урожая. Счастливым исключением как раз и был лён, который здесь издавна массово выращивался. Поэтому открыть в Судогде льнопрядильную фабрику было удачным решением: недорогим сырьём, не требовавшим подвоза издалека, она себя стабильно себя обеспечивала.

Чтобы не дробить семейный капитал, основали в городе сначала Торговый Дом «П. К. Голубев с Сыновьями», вслед за ним появился ещё один: «Евграф Голубев в Сыном и Внуками».

Дальше - больше: задумались о производстве стекла, решив организовать дело повыгодней. И снова - решение не мимолётное. Практически всё, что требовалось для производства, было здесь под рукой: немудрёные ископаемые судогодских недр - песок и известняк, - да ещё древесная зола, тоже в этом краю получаемая в достатке, - вот основные материалы, которые были нужны постоянно. Стекольный завод Голубевых был далеко не первым в этих краях, хотя вообще подобные предприятия для России конца 19 века оставались довольно редкими. В большинстве своём, однако, подобные заводики представляли собой полукустарные производства с довольно низким качеством продукции, работающие по старинке. Как вы понимаете, герои нашего рассказа работать привыкли совершенно в ином стиле…

Чтобы узнать все тонкости предстоящего дела, поехали большой делегацией в Гусь-Хрустальный - к самому Нечаеву-Мальцову. Тот был очень удивлён, узнав, зачем приехали гости. Голубевы рассказали, что конкурентами ему становиться не хотят, а задумали основать бутылочное производство - подобных предприятий в стране в то время практически не было - и просят на первое время оказать помощь специалистами, материалами и денежными средствами, а также выделить экспертов для осмотра местности, где планируется постройка завода. Нечаев-Мальцов согласился помочь, добавив то ли в шутку, то ли всерьёз, что скоро будет завидовать богатству судогодских коллег.

Теперь, через век, сложно даже представить, что на этом месте было непроходимое болото - справились Голубевы со стихией. Достраивать завод пришлось Сергею Ивановичу: дедушка Евграф умер. Старший из внуков, до этого занимавшийся в основном ведением бумаг, взялся за строительство всерьёз. Не будет преувеличением сказать, что завод стал делом всей его жизни. Пропадая в гуте сутками напролёт, он сам вникал в тонкости стекольного дела, месяцами бился над решением технологических проблем. Почему керамические горшки в стекловаренной печи служат мало? Почему стекло не получается нужного качества и цвета? Почему постоянно ломается дровяной газогенератор? Несовершенство технологии производства, на тот момент недалеко ушедшего от полукустарного, он понимал прекрасно, - как и то, что если хочешь заниматься стекольным делом всерьёз и иметь стабильный спрос на свою продукцию, проблемы эти надо решать путём принципиального изменения технологии, а не с помощью бесконечной череды ремонтных работ, устраняющих одни и те же неполадки, возникающие снова и снова.

И вскоре, после поездки в столицу и ознакомления с работой коллег, Сергей Иванович принял решение о закупке новейших ванных печей системы Сименса. Одна за другой в Судогде появились три таких печи, заменившие старые горшечные. И дело пошло на лад. Винные, пивные, коньячные бутылки исправно закупали крупные фирмы по всей стране, среди которых - завод «Массандра», Московское Трёхгорное пивоваренное товарищество, Шаболовский пивоваренный завод, предприятие Калинкина в Санкт-Петербурге и многие другие. Кроме этого, выпускалась аптечная посуда, флаконы для чернил и одеколона, ёмкости для лака, масла, краски, а также банки, четверти и штофы. Всё это тщательно упаковывалось на складе в огромные кули, которые на своих лошадёнках отвозили на ближайшую железнодорожную станцию Храповицкая I местные жители, нанимавшиеся на завод возчиками. Среди них, кстати, работал одно время и совсем молодой паренёк Георгий Шпагин, впоследствии ставший знаменитым человеком - он изобрёл автомат ППШ, долгое время стоявший на вооружении нашей армии.

Заводу требовалось всё больше рабочих, и многие из них охотно переезжали с других подобных предприятий, расположенных в окрестностях, и даже издалека прибывали целыми семьями. Очень скоро выросли в городе сразу три новых улицы, отстроенные для нужд завода. Условия работы в Судогде, хотя и были очень тяжелы, с точки зрения самих мастеров считались неплохими. Кроме того, Голубевы обеспечивали их и жильём, и пропитанием, и всеми прочими необходимыми вещами через свои магазины в кредит даже тогда, когда в тяжёлые времена Первой Мировой по понятным причинам винное производство в стране практически не работало, - и, соответственно, бутылки не находили сбыта. Деловое чутьё Голубевых не подвело и на этот раз: долгие месяцы проработав «на склад» (точнее, на склады - невостребованные бутылки скапливались многими тысячами, и для их хранения постоянно требовались новые помещения), предприятие на конец войны оказалось единственным, что могло удовлетворить потребность вновь открывшихся пивоварен и винных заводов в стеклянной таре. Оказавшись, таким образом, монополистами, для ровного счёта повысили цены вдесятеро - и отгружали при этом стекло десятками вагонов, обогатившись баснословно.

К 1917 году были скуплены уже семь таких предприятий. Кроме этого, Голубевым - потомкам Козьмы и Евграфа - принадлежали бумаго-ткацкая и льнопрядильная фабрики, конезавод «Бег» близ Судогды, три больших магазина и несколько лавок помельче в городе и окрестностях (торговля шла и в розницу, и оптом). Работали они и в сфере страхования - сотрудничали, в частности, с Северным страховым Обществом. Имели в центре Судогды несколько шикарных двухэтажных каменных домов. Сами Голубевы были большими людьми в городе и уезде: они не только владели предприятиями, но и заседали в Городской Думе, работали в банке, много помогали знаменитому городскому литературно-театрально-драматическому обществу, занимались проблемами образования в уезде...

Революция перечеркнула планы, лишила всего, разметала семью по свету - сложно сейчас проследить их судьбу, отыскать потомков. Удивительна судьба Сергея Ивановича Голубева, который после переворота власти остался со своими рабочими и, не получая за это ничего, помогал сохранить предприятие, которому посвятил всю свою жизнь. Авторитет его был столь велик, что сами же рабочие и выбрали его вновь на должность управляющего - другого такого специалиста найти было просто невозможно. И действительно, он сумел спасти завод в то время, как многие другие - закрывались. А когда предприятие уже крепко стояло на ногах, Сергей Иванович вместе со своей семьёй уехал работать в московское «Главстекло», где также считался отличным специалистом и занимал неплохую должность. Отцовское трудолюбие и упорство унаследовал сын Яков, ещё в Судогде с детских лет часами напролёт что-то мастеривший на дворе. Он стал хорошим мастером, в совершенстве освоил все плотницкие и столярные работы. Брату и двум сёстрам его, не привыкшим к работе, пришлось намного хуже. Младший из мальчиков, Серёжа, связался в Москве с дурной компанией и вскоре попал в тюрьму. Отец не любил о нём говорить, лишь скупо бросая: «Характер не мой»…

Много воды с тех пор в речке Судогде утекло. Дальше - пустота... О дальнейшей судьбе представителей этой династии мы не знаем ничего. Возможно - пока не знаем... Сколько десятилетий усердно предавались забвению имена «эксплуататоров и угнетателей»! Но забыться могут даты и факты, а дела рук человеческих - живут. Они и сейчас перед нашими глазами, а мы даже не знаем об этом...

Любого судогодца спросите: «Где тут Голубевский дом?» - укажет на изящный двухэтажный особняк Петра Козьмича, уже ветшающий, но всё ещё не сдавшийся под натиском бесхозности и вандальских выходок местных граждан. Укажет - и будет прав, хотя и не совсем. Ибо «голубевской» можно точно так же назвать добрую половину исторической застройки центра нашего городка. Почти век прожила льнопрядильная фабрика, больше века - стеклозавод, современникам нашим известный как градообразующее предприятие «Красный Химик». По-прежнему радует глаз затейливой резьбой наличников первый дом, в котором обосновалась семья, - ныне там располагается отделение «Скорой помощи». Степенным каменным зданиям магазинов на главной улице - уже полторы сотни лет... Великое ли дело, по нынешним-то меркам, - дом построить? А это смотря, как к делу подойти. Если не только для себя, но и для тех, кто потом придёт, если на совесть, да если с душой, - то и выйдет само собой, что на века, хотя, может, и не заглядывали так далеко в будущее Голубевы, когда всё это затевали...

Этот дом на главной улице Судогды - первый из построенных Голубевыми после того, как они перебрались в уездный центр. 

А это здание изначально строилось как магазин. Спустя полтора века назначение его не изменилось

 

И соседнее - тоже магазин. Кто был владельцем, Вы и так догадались...  

Особняк Петра Козьмича Голубева, построенный в 1916 году, - великолепное здание с печальной судьбой. Хозяева в нём пожить не успели, в дальнейшем тут размещались различные организации, а сейчас оно стоит бесхозным и на глазах разрушается... 

 Бутылки производства стекольного завода Голубевых. В конце 19 века такую продукцию не выпускали массово ещё практически нигде.  

Мал-мала меньше... И все разные. Ещё бы: ручная работа! 

Не использовались в то время и этикетки. Поэтому заказчик (например, пивоваренный завод) получал бутылки с рельефными клеймами на боках. В них-то и содержалась информация о том, кто произвёл вино, водку, коньяк или пиво.  

Флакон для духов. 

А этот - для чернил. Как видите, ассортимент продукции стекольного завода Голубевых был достаточно богат.

Сергей Иванович Голубев (в первом ряду, в центре) с приказчиками стекольного завода. Это последнее из известных фото семьи Голубевых...

Tasha.
Фото автора и из архива Судогодского районного Краеведческого музея.
Судогда, 10 августа 2010 г.